— Послушайте, Возмутитель, — сказал он. — Вас ведь так зовут? Вы, как столь красивое и умное божество правосудия, вероятно загружены сверх положенного и недооценены.

Я понимаю вас, правда.

И у вас есть дела куда важнее, чем рыться в моем прошлом.

Кроме того, по этим обвинениям я отчитался еще в свои прошлые слушания.

— О.

Возмутитель выглядел смущенным.

Он застенчиво поправил свой парик и повернулся к моему отцу.

— Не должны ли мы его отпустить в таком случае, господин?

— Нет, Возмутитель.

Папа подался вперед.

— Заключенный своими речами влияет на твой разум, деформируя самую сакральную магию Маата.

Даже в этих лентах он опасен.

Сетне изучал свои ногти.

— Господин Осирис, я польщен, но если честно, эти преступления…

— Тишина! — отец указал ладонью на узника.

Вокруг него ярко засветились иероглифы.

Ленты Хатора стянулись.

Сетне начал задыхаться.

Его самодовольное выражение растаяло, сменившись

полной ненавистью.

Я могла чувствовать его гнев.

Он хотел убить моего отца, убить нас всех.

— Папа! — сказала я.

— Пожалуйста, хватит!

Папа хмуро посмотрел на меня. Было ясно, что он недоволен.

Он щелкнул пальцами, и оковы Сетне ослабли.

Призрак мага закашлялся и его вывернуло.

— Хаэмуасет, сын Рамзеса, — спокойно произнес папа. — Ты не единожды приговаривался к забвению.

В первый раз ты умудрился добиться смягчения приговора, добровольно вызвавшись служить фараону своей магией…

— Да, — прохрипел Сетне.

Он попытался восстановить равновесие, но улыбка исказилась в гримасу боли.

— Я квалифицированный кадр, мой лорд.

Было бы преступлением уничтожить меня.

— Тем не менее, ты нашел способ увильнуть, — продолжал отец.

- Убил своих стражников и следующие триста сеял Хаос в Египте.

Сетне пожал плечами.

— Это было не так уж и плохо.

Просто немного повеселился.

— Ты был схвачен и приговорен снова, — не останавливался отец. - Трижды.

Каждый раз ты потворствовал свой путь к свободе.

И с тех пор, как богов отстранили от мира, ты вышел из-под контроля, действуя по своему усмотрению, совершая преступления и терроризируя смертных.

— Мой господин, это несправедливо, — возразил Сетне.

— Прежде всего, я скучал по богам.

Честно говоря, эти несколько тысячелетий были скучными без тебя.

А все эти якобы преступления… некоторые называют Великую Французскую Революцию первоклассной вечеринкой! Мне самому понравилось.

И Эрцгерцог Фердинанд? Полная скука.

Если бы вы его знали, то убили бы тоже.

— Достаточно! — сказал отец.

— С меня хватит.

Хозяин Осириса теперь я.

И я не стану мириться с существованием злодея, даже в качестве духа.

На этот раз твои трюки не пройдут.

Аммит взволнованно тявкнула.

Демоны-гильотины щелкнули своими лезвиями, будто аплодируя.

Возмутитель вскричал:

— Слушай, слушай!

Что касается Сетне… то он откинул голову назад и загоготал.

Моего отца это сначала ошеломило, а затем возмутило.

Он поднял руку для натяжения Лент Хатора, но Сетне сказал:

— Подождите, милорд.

Вот что.

Это не хитрость.

Спросите своих детей.

Спросите их друзей.

Эти дети нуждаются в моей помощи.

— Больше никакой лжи, — прогремел голос папы.

— Твое сердце будет взвешенно вновь, и Аммит пожрет…

— Папа! — вскрикнула я.

— Он прав! Мы действительно нуждаемся в нем.

Мой отец повернулся ко мне.

Я практически увидела все его горе и всю его ярость.

Он снова потерял свою жену.

Он не в силах помочь своему брату.

Вот-вот начнется битва за мир, а его дети находятся на линии огня.

Отец должен был вершить правосудие над этим призраком мага.

Нуждался в ощущении, что он делает что-то правильно.

— Папа, пожалуйста, послушай, — сказала я.

— Я знаю, что это опасно.

Знаю, тебе не понравится это.

Но мы пришли сюда из-за Сетне.

То, что мы говорили о нашем плане ранее… Сетне обладает знаниями, которые нам нужны.

— Сейди права, — поддержал Картер.

— Пожалуйста, папа.

Ты спросил, как можешь нам помочь.

Предоставь нам заботу о Сетне.

Он ключ к поражению Апофиса.

От звука этого имени по залу подул холодный ветерок.

Жаровни затрещали.

Аммит заскулила и спрятала мордочку лапами.

Даже демоны нервно оступились.

— Нет, сказал папа.

— Категорически нет.

Сетне влияет на вас своей магией.

Он слуга Хаоса.

— Милорд, — сказал Сетне неожиданно мягким и почтительным голосом. — Меня по-разному можно назвать, но слугой Змея? Нет.

Я не хочу уничтожения мира.

Мне это ничего не дает.

Послушайте девочку.

Позвольте ей рассказать свой план.

Слова влияли на мой разум.

Я поняла, что Сетне использует магию, приказывая мне говорить.

Я тренировалась бороться с убеждением.

К сожалению, Сетне приказал сделать то, что я люблю делать — говорить.

Слова просто посыпались из меня: как мы пытались сохранить «Книгу обуздания Апофиса» в Далласе, как Сетне говорил со мной там, как мы нашли ящик для тени и дошли до идеи воспользоваться шуи.

Я объяснила свои надежды спасти Беса и уничтожить Апофиса.

— Это невозможно, — сказал папа.

— Даже если и возможно, то Сетне все равно нельзя доверять.

Я никогда не выпустил бы его, особенно с вами.

Он убьет бы вас при первой возможности!

— Папа, — сказал Картер. — Мы больше не дети.

Мы можем сделать это.

Боль, отразившуюся на лице моего отца, вынести было не легко.

Я сдержала слезы и подошла к трону.

— Папа, я знаю, ты любишь нас.

Я взяла его за руку.

— Знаю, ты хочешь защитить нас, но ты рисковал всем, чтобы дать нам шанс спасти мир.

Пришло время сделать это.

Это единственный путь.

— Она права.

Сетне умудрился придать голосу раскаивающиеся нотки, будто бы он сожалел о том, что ему могут дать отсрочку.

— Также, милорд, это единственный путь спасти духов прежде, чем Апофис уничтожит их всех, включая вашу жену.

Лицо моего отца из небесно голубого стало цвета индиго.

Он схватился за кресло, будто хотел оторвать подлокотники.

Я подумала, что Сетне зашел слишком далеко.

Потом руки моего отца расслабились.

Злость в его глазах уступила место отчаянию и жажде.

— Стража, — сказал он. — Дайте заключенному Перо Правды.

Он будет держать его, пока объясняется.

Если солжет, погибнет в огне.

Один из демонов снял перо с Весов Правосудия.

Сетне равнодушно смотрел, как ему на ладони положили сияющее перо.

— Верно! — начал он.

— Итак, ваши дети правы.

Я создал заклинание, проклинающее тень.

В теории, это может быть использовано для уничтожения бога или даже Апофиса.

Я никогда не пробовал.

К сожалению, на это способен лишь живой маг.

Я умер прежде, чем смог проверить это.

Не то… что бы я желал убить каких-то богов, милорд.

Я просто думал воспользоваться им, чтобы шантажировать их.

— Шантажирывать… богов, — проворчал папа.

Сетне виновато улыбнулся.

— Ошибка молодости.

Так или иначе, я записал формулу в нескольких экземплярах «Книги Преодоления Апофиса».

Уолт хмыкнул.

— Которые были уничтожены.

— Окэй, — сказал Сетне. — Но мои первые наброски все еще находятся на полях «Книги Тота»… той, которую я… я украл.

Видите? Я честен.

Я гарантирую вам, что даже Апофис не сумеет найти эту книгу.

Я спрятал ее слишком хорошо.

И могу показать вам, где она.

Книга разъяснит, как найти тень Апофиса, как ее поймать и как провести экзакрацию.

— А не можешь ли ты просто сам сказать как это сделать? — спросил Картер.

Сетне надулся.

— Молодой господин, я бы с удовольствием…